придумывать: 8 мар. 2010 г.

Интересно, если все мои соседи идиоты, то это со мной что-то не так? Или все-таки с ними?
Сначала был Кристоф с его дурацкой подружкой, которые трахались как коты в три часа ночи на неделе и в 7 утра на выходных(потому что коты ужасно орут когда трахаются...по крайней мере те, с которыми меня сводила жизнь). Еще она ржала как лошадь и бегала голой по этажу. Но когда она не приходила, Крис был вполне приличным, спокойным и даже приятным.
Еще у меня есть соседи восточной внешности. Определить из национальность не берусь, но точно не японцы. Они по субботам стирают, а стирать они ходят с чемоданом с колесиками, тащат его по этажу, от чего я всегда в курсе их дел уже в 9 утра в субботу. А еще они постоянно что-то странное готовят и разговаривают так, как будто ругаются. Причем не на жизнь, а на смерть.
Есть подозрительный парень, который подпевает Азнавуру, но у паренька как-то не очень выходит. За что я его просто обожаю...
Крис теперь свалил, но на его место завалила какая-то пара, которая в первый же вечер их переезда (четверг) устроили ужасную попойку. И положили они на всех нас большой и длинный. Теперь, видимо, благополучно уехали на каникулы в горы. Желаю им приятного времяпровождения в Альпах...
Видимо, мое желание иметь дом в лесу на подсознательном уровне связано не только с мечтой о саде, бассейне, чайной, о субботних походах за грибами с последующим вечерним распиванием вина у камина, но и с неприятием соседей как вида.

Бартоломе закончил вечерние допросы и собирался пойти домой, чтобы хоть немного отдохнуть в тишине и одиночестве, но вдруг его внимание привлек шум, доносившийся из коридора. Главный инквизитор узнал высокий, визгливый голос брата Эстебана. Ему отвечал звонкий, срывающийся мальчишеский голос. Бартоломе распахнул дверь и увидел занимательную картину: брат Эстебан, крепко ухватив за ворот рубашки Мигеля Отеро, тащил его за собой. Паренек отчаянно вырывался, извиваясь, как угорь. Брату Эстебану приходилось нелегко, но он не сдавался и не думал отпускать свою добычу. - Попался, дьявольское отродье! - вопил он. - Не уйдешь от кары Господней! - Пусти меня, грязная свинья, толстопузая тварь! - орал Мигель. - Хватайте же его! - взывал к страже брат Эстебан. Стражники, однако, не торопились помогать толстому монаху. По всей видимости, их эта сцена очень забавляла, они лишь делали вид, что пытаются поймать мальчишку, а сами только подмигивали друг другу и хохотали. - Что здесь происходит? - вопрос Бартоломе потонул в общем шуме. - Я поймал еретика! - выкрикнул брат Эстебан. - Помогите же мне его удержать! Толстый монах лишь на мгновение отвлекся, но Мигель тотчас же этим воспользовался, извернулся и изо всех сил ударил тостяка кулаком в лицо. Из разбитого носа потекла кровь. Брат Эстебан взвыл, как раненый зверь, и разжал пальцы. Мигель бросился прочь по коридору, но наткнулся на скрещенные алебарды стражников. - В чем дело? - еще раз попытался навести порядок Бартоломе. - Он поднял руку на служителя Божия! - визжал брат Эстебан. - Он оскорбил святую церковь! Хватай его! В тюрьму его! - Святой отец, скажите этому борову, что я не еретик! - Мигель наконец заметил Бартоломе и бросился к нему за поддержкой. - Он честный паренек и добрый католик, - слегка усмехнувшись, подтвердил Бартоломе. - Но что же, в конце концов, случилось, черт побери?! - Я пришел к вам! - ответил Мигель. - Этот наглец сам пришел в святой трибунал, чтобы покаяться, - сообщил брат Эстебан, хлюпая носом и рукавом сутаны размазывая кровь по лицу, - но вдруг передумал и начал богохульствовать. - Я сказал, что мне нужен главный инквизитор, а меня отвели к этому вонючему бурдюку! - Он послал меня к дьяволу! - Жаль, что не дальше, - заметил Бартоломе. - С каких это пор, брат мой, вы стали возглавлять трибунал? - Я хотел отправить его в тюрьму за богохульство, но он оказал сопротивление! - Нечего хватать меня грязными лапами! - Брат мой, - воскликнул толстяк, - такие вещи нельзя оставлять безнаказанными! - Пролитая вами кровь требует отмщения? - усмехнулся Бартоломе. - Он святотатец и богохульник! - А ты грязная свинья! - огрызнулся Мигель. - Замолчи! - велел мальчишке Бартоломе. - Я говорил тебе: твоя несдержанность не доведет тебя до добра! - Арестуйте его! Арестуйте его! - взывал брат Эстебан. Стражники ждали указаний главного инквизитора и тихо посмеивались. - Не волнуйтесь, брат мой, я разберусь - сказал Бартоломе толстому монаху и в то же время тихонько подтолкнул Мигеля к двери, ведущей в зал для допросов. - Он будет осужден, не правда ли? - Пойди умойся! - процедил сквозь зубы Бартоломе, так, чтобы его слышал только брат Эстебан. - Не годится служителю Божию разгуливать в таком виде! - Я пострадал за святую веру! - шмыгнул носом брат Эстебан. - Иди, иди, мученик! - зло усмехнулся Бартоломе. - Бог воздаст! - Теперь объясни мне, что все это значит! - потребовал Бартоломе, когда они с Мигелем остались одни в пустом зале. - Вы сами велели мне прийти! - Может, я также велел тебе устроить скандал? - Но он сам ко мне привязался! - Успокойся! - Если он еще раз посмеет ко мне сунуться, я разобью ему всю рожу! - Мигеля просто трясло от ярости. - Уймись же, черт возьми! Я думаю, ты пришел не затем, чтобы драться с братом Эстебаном! Имей в виду, если бы меня не оказалось поблизости, дело могло бы закончиться для тебя плачевно. - Я его не боюсь! - Что ты хотел мне сообщить? - Я сделал все, как вы сказали, святой отец! Я устроился учеником к маэстро Пагано и, что есть сил, пытался втереться к нему в доверие. - И что же? - Итальянец живет в доме не один! - У него есть любовница? - рассмеялся Бартоломе и тотчас прикусил язык. - Нет, он точно прячет у себя не любовницу. Я ни разу не видел, чтобы итальянец зашел к ней. то есть, к нему. Этот человек сидит в своей комнате и никуда не показывается. - Что же он делает? - Ничего. Сидит в своей комнате и ест. Но ест он только по ночам. А днем сидит просто так. - Это мужчина? - Думаю, что да. - Почему? - Женщина столько не съест. - Ну, - сказал Бартоломе, - смотря какая женщина. - Но это мужчина! - Ты его видел? - Нет. - Постой, мой милый! Из того, что ты мне только что рассказал, я не понял ровным счетом ничего. - Какой вы бестолковый! - Что? - Простите, святой отец. Сейчас я все объясню. - Слушаю. - Дело было так. Днем у маэстро Пагано ничего особенного не происходило. Собирались молодые идальго. Я их почти всех знал. Я понял, что итальянец снимает такой большой дом только из-за зала внизу, а верхние комнаты необитаемы, и он был бы рад сдать их кому-нибудь. Тогда я сказал ему, что мне негде переночевать, и он согласился оставить меня у себя, но только за деньги! - Я вижу, учитель фехтования разочаровал тебя так же, как и дьявол. - Если б я знал, что он такой скупердяй! Но, в конце концов, я тратил ваши эскудо, не свои! - Итак, ты остался у Пагано на ночь. - На три ночи, - поправил Мигель. - В первую же ночь я осмотрел весь дом. Итальянец до утра спит сном праведника и громко-громко храпит. Еще бы! Если весь день махать рапирой, то потом бессонницы у тебя точно не будет! - Не отвлекайся. Ты осмотрел весь дом. Что же ты обнаружил? - Сперва ничего. Все двери были открыты, и только одна заперта. Да и, по правде сказать, запирать там нечего, кругом только мыши, пыль и паутина. - Но одна дверь была заперта. - Да! Хорошо, что я только тихонечко толкнул ее, а не стал стучать. Я заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел, было уже темно. Зато услышал! Услышал тяжелые шаги. Кто-то ходил взад и вперед по комнате. Это были мужские шаги, святой отец! - Кто же это был? - Если б я знал! Я подумал, что этот человек, кто бы он ни был, не будет вечно сидеть взаперти, и рано или поздно высунет нос наружу. Я спрятался за шкаф и стал ждать. Но он не показывался. Зато появился старый слуга маэстро Пагано. Около самой двери стоял хромоногий столик. Старик весь стол уставил бутылками, кастрюлями, тарелками. Я по запаху понял, что там было жаркое. Старик негромко постучал в дверь и сразу же ушел. Я хотел подойти поближе и посмотреть, но тут дверь приоткрылась, и кто-то забрал всю еду. А взамен выставил пустые тарелки и бутылки, наверное, со вчерашнего дня. то есть со вчерашней ночи. - Ты не успел его разглядеть? - Нет, святой отец. Во-первых, было темно, во-вторых, дверь загораживала его от меня. Я видел только руки. - Что же было дальше? - Я караулил еще две ночи. И каждый раз было то же самое. - Очень странно! - Вот и я удивился! Я уже хотел, когда он в очередной раз высунется, подойти и взглянуть, кто он такой, но потом передумал. - Я рад, что у тебя хватило благоразумия. - Вы еще сомневаетесь во мне, святой отец! - Нет, - улыбнулся Бартоломе. - Теперь нет. - Святой отец, я не спал три ночи! Я три ночи сидел за пыльным, скрипучим шкафом! - Бедный мальчик! - Я не мальчик, - обиделся Мигель. - Я мужчина! - Ну, ну, не сердись. Жаль, что тебе не удалось узнать больше, тем не менее, я доволен тобой. Отпустив Мигеля, Бартоломе вызвал к себе Федерико Руиса и приказал ему отправляться в дом итальянского учителя фехтования и тотчас доставить в трибунал человека, который там прячется. - Будь осторожен, - сказал ему напоследок Бартоломе, - возьми с собой побольше ребят. - Думаю, десятерых хватит. - Да, конечно, - согласился Бартоломе. У инквизитора не было никакой уверенности, что таинственный незнакомец и убийца де Гевара - это одно и то же лицо. Было куда больше вероятности, что стража притащит в трибунал какого-нибудь мирного горожанина, скрывавшегося от своей жены и повинного разве что в том, что он редко посещал мессу и регулярно не ходил к исповеди. - Я доставлю вам хоть самого черта! - поклялся Руис, который все еще чувствовал себя виноватым.

придумывать

понедельник, 8 марта 2010 г.

Соседи - зло или несчастье?

От перемены мест сны не меняются?

Охота на дьявола. Гл. 62

Тупая реальность.Мы живы.Мы дышим. #

Подборка музыкальных видео, снятых Мишелем Гондри, который снял Науку сна и Вечное

Архив блога