По сообщению достоверных источников, целоваться я начала я рано. Года эдак в три.
- Викочка, - журила меня на даче тетушка, - разве хорошо бегать целоваться с Ромочкой, когда тебя в Ленинграде ждет жених?..
- Но Мариночка! - возмущалась малолетняя кокетка , - Как же ты не знаешь, ведь можно же целоваться с двумя женихами!
- Никогда о таком не слышала!
Вместо возражения Викочка уже неслась к Ромочке, расправив губки.
(теперь за целью этого поста можно сразу идти подкат и крутить до самого конца, до последних двух картинок, пропустив поцелуйную телегу)
Эх, как все было просто в наивном детстве! Мы предохранялись от кариеса, даже не догадываясь о сэкономленных на зубных врачах тыщщах (кто еще не знает, что целование сжигает докучи калорий и лечит от всех болезней лучше Блендамета??), а Вовочки менялись на Ромочек также легко, как заучивались стишки про дедушку Ленина. До сих пор помню
И мы решили твердо
Как вождь великий жить
И будем очень гордо
Лифчики носить
Или это были звездочки (трусики, тампаксы, ненужное зачеркнуть),подробности не важны. Так бы дальше - и можно было бы продолжать сексуальное образование ненавязчивым путем, сидя голышом под пальмой, как в "Голубой лагуне", но строгий социум все порушил. В школе произошло сакральное деление на "мальчиков" и "девочек", и возник сопровождаущий сей сепаратизм дежурный визг в раздевалке. Вот тут и начались комплексы, а кариес нашел свое место в телевизоре. Мальчики стали восприниматься как враждебная нация без словаря и инструкции. При"неприличных" сценах в фильмах моя тетушка вызывала командным басом мою маму, которая влетала между мной и телевизором и закрывала безобразие синими клетчатыми шортами. Мне приходилось отыгрываться с одноклассницами, которые воровали отцовскую порнушку и образовывали меня обходным путем. Об этом - в другой раз!
Так что, когда меня в первый раз попытались поцеловать, я начала истерически хохотать так, что помидоры завяли бы тут же, если бы вьюноша не принял мою истерику как вызов.
"Че, дура што ли?" - подумал он наверное, ерзая в мамином свитере. Было холодно. Наверное именно поэтому я носилась от дерева к дереву, как женщина в белом и гоготала, как миссис Рочестер. Он считался интеллектуалом, поэтому, поймав меня за косу, начал шептать что-то увещевательски-философское, дабы усыпить мою бдительность. Усыпил он скорее меня целиком, включая дырки на носках, но когда его губы снова приблизились к моему лицу, спящая красавица встрепенулась, вдарила ему лбом по подбородку и с булькающим "Иииииииии!!!", согнувшись пополам, вновь попыталась удрать в лес дикой ланью.
Так продолжалось без малого полтора часа (!!!), но потом лань подпустила охотника и, мгновенно оценив предложенное и вспомнив все просмотренные с одноклассницами видеоматериалы, попыталась заглотить его вместесо свитером. Когда он мне потом описывал радиус окружности на его лице, по которой располагался мой рот, я представила себя удавом, пытавшимся проглотить мамонта.
Ну хорошо, с любовными поцелуями разряда ХХХ мы разобрались. А теперь давайте целоваться с малознакомым человеком, с которым у вас никак и ничего иникогда быть не может, и в обычное время вы перекидываетесь безобидными приветами, когда находитесь в одной компании. Которая играет в театр. Ага. И целоваться вам надо в присутствии нескольких десятков, а потом и сотен человек. Лучшим словом, чем арабо-израильское выражение смущенного прокола "фадиха", я это назвать не могу!
...И вот мы ставим мюзикл про ковбоев.
И там два главных ковбоя, и две главных барышни. И я (на картинке слева - это я. Нет, не черная, и не в ковбойской в шляпе, а в зеленых завязочках!!! Второй главной героини в тот день не было!). У меня - три фразы текста, огромная шляпа-НЛО и поцелуй.С ковбоем. Одним из двоих.Вон с тем блондином, который так на меня игриво смотрит. Этот ковбой, между прочим, счастливый мужик - ему надо репетировать поцелуи со мной, с главной героиней и с заменой главной героини. И вот уже два месяца репетиций, я все жду заветной сцены, три тюбика зубной пасты извела, трепещу, смущаюсь, со "своим" ковбоем пытаюсь вести себя как ни в чем ни бывало, а режиссер все не доходит до этого дела и не доходит. Ну, думаю наконец, не будет никаких поцелуев, не станут они такой фигней заниматься, это ж религиозная компания, хоть и не ортодоксы, у многих кипы на головах, святые люди, а я про какие-то неприличества думаю. Мне бы в микву сходить или пиво соседу-арабу отнести, а я все свои три строчки не могу вызубрить от страха, что вот, сейчас, мне придется целоваться с ковбоем. Хотя "мой" поцелуйный ковбой - не лошадь какая-нибудь и не арафатоид, а стройный, высокий инженер и доктор наук, в обычной обстановке - пол оргазма уже обеспечено. В общем, я честно признаюсь - я струсила, я! Женщина, которая не боится подпустить к своему рту салат "оливье", гамбургеры и словосочетания вроде "стохастическое доминирование второго порядка", испугалась высокого блондина в ковбойском ботинке. Так что, когда я пришла к выводу, что "пронесло" и ничего не будет, поцелуи стерты из сценария как наши министры женского пола из ортодоксальных газет, - то вздохнула с облегчением.
Но это они, небось, у того лесного интеллектуала научились усыплять мою бдительность. Потому что после того, как уже кончилась зубная паста, а вместе с ней отмерла тонна моих нервных клеток, меня позвали-таки целоваться. И вот я стою у режиссера в салоне, бежать некуда, если только под крышкой рояля спрятаться, дышу тайком в ладошку, а в голове начинает возникать давно забытое - "Иииииии.."
- По сценарию, - доносится до меня голос режиссера, - сначала ты, Даниэль, ее громко чмокаешь, а потом опрокидываешь и целуешь ДОЛГО (упорно и тщательно)!
- Ага, - говорит Даниэль - мой ковбой и, схватив меня за плечи,прижимается щекой к моей щеке у самых губ. Почему-то вместо ожидаемой "фадихи" меня на данный момент больше всего смущают мои зубы. Они не чищены уже двенадцать часов. Я внезапно ощущаю во рту вкус не только обеденного хумуса, но всего чеснока и лука, что я съела за все три десятка лет жизни. Нельзя так с девушками поступать! Надо перед такими репетициями проверить, что они сделали маникюр, выщипали брови и побрили ноги. На всякий случай.
- Уже лучше! - сказал режиссер. - Только смачнее чмокай!
Сказать себе, что я чувствую себя при этом неловко - это ничего не сказать. Это уже не только зубы. Это как вы пришли бы на прием к гинекологу, а он оказывается вашим боссом, который халтурит в акушерской по вечерам. Хохотать нельзя - непрофессионально. Вокруг сидят около дведанцати присяжных человек и наблюдают. Измеряю, помещусь ли я в рояль (вроде нет, струны мешают), но если так будет продолжаться, непременно попробую. После нескольких "неудачных" дублей, в которых щекоцелование не выглядит натурально, инженерно-ковбойские губы наконец - ойойойой! - впечатываются в мои. Мне хочется взвыть и запрыгнуть на люстру.
- Ты в порядке? - спрашивает меня потом Даниэль.
- Ага, - отвечаю, стараясь не смотреть ему в глаза, тайков выковыривая языком из зубов обеденный шницель.
После чмоков шли "опрокидывания". Мне уже было все равно. Все равно приду домой и повешусь. Или наемся мятных конфеток, напишу записку "В моей смерти прошу винить Блендамет", лягу в кровать и будуждать конца.
На следующий день Даниэль уже репетировал с главной героиней и ее заменой их собственные "опрокидывательные" поцелуи. Это уже были не предназначенные мне смачные чмоки в профиль к аудитории, а что-то неудобоваримое, производимое в невесомости. Режиссер просчитывал, как же исхитриться и сжульничать - и не целоваться по-настоящему. Со мной он так не возился - целоваться и все тут! Но приблизить лицо на контактное расстояние им все равно пришлось. Мы стояли вокруг и наблюдали. Я потирала ручонки и грызла мятную конфетку.
Девушки были профессионалки, но при этом позволяли себе совершенно непрофессионально хохотать.
- Я вижу, тебе неуютно, - сказал одной из них Даниэль. Та смущенно отмахнулась. Ну конечно, ты б еще сказал ей, что у нее прыщ на подбородке от гормонов!
Но я вышла в лигу. Поопрокидывав главных героинь, он решил продемонстрировать, как же классно опрокидываюсь я. К тому времени я уже поняла, что к чему и обзавелась новой цистерной зубной пасты. С таким оружием я готовабыла хоть всю труппу на вкус перепробовать, не поймите меня неправильно.
- Как у Вики это естественно получается! - воскликнула главная героиня. Ну конечно, меня в прошлой жизни вообще звали Леонид Ильич.
Потом нас пришли фотографировать. Фотограф на месте посмотрел, что же унего получилось из нашего позирования и смущенно хмыкнул, поправляя кипу на голове.
- Ох. Это же просто порнография.
Я как увидела все эти опрокидывания со стороны, мне поплохело от собственной смелости.
- Как здорово получилось! - поспешил встрять Дэниэль. - Очень хорошо выглядит. Совсем по-настоящему! А мы ведь даже не соприкасаемся! (лгун!)
Не знаю, это он действительно так думал - или спешил исправить порнографическуюнеловкость?...
На следующий день получаю от него письмо:
"Смотрю на фотографию. Мне не нравится, что я тебя держу за руку.Я пытался не дать тебе закрыть случайно наши лица. Но лучше я буду держать тебя за талию, а ты положи руку на мое предплечье и медленно двигай вверх."
Профессионал хренов, чтоб тебя больше никто не целовал по-настоящему!
- Что-то ты слишком откровенно получаешь удовольствие.. - сказал ОМ, погладев на порнографию и расхохотался.
- Это ни фига никакая не игра, - сообщил мне коллега по работе, с докторской степенью по психологии и задумчиво так покачал головой.
- Очень естественно. Гм. Очень! - лукаво подмигнула многоопытная дама.
В общем, вы уже поняли, что больше всего мне сейчас хочется перенести сцену в приватную обстановку?... Человек, который одной правой может удержать на весу 74 килограмма плюс зеленые воланы, вполне того стоит. Не верите? А вы попробуйте пробалансироватьс задравшей к небу ногой девушкой в горизонтальной позиции на одной руке, наклонившись к ней при этом и целуясь. Наглядное пособие - ниже.
И знаете, что я решила? - преодолевать неловкость пускай будет он. Ведь это он меня целует, в конце концов!
И вот еще что. Держите меня - он же отец четверых детей! А мне еще два месяца с ним целоваться...
Комментариев нет:
Отправить комментарий